Мишель Лебрюн - Смерть молчит [Смерть молчит. Другая жена. Коммерческий рейс в Каракас]
— Ага, — протянул Миранда. — И по причине налогов, а также чтобы погасить банковский кредит, вы четыре года назад решили часть акций пустить в свободную продажу. Исходная тысяча акций, принадлежавших вашей семье, была разделена на двести частей каждая, что дало в совокупности двести тысяч акций. Ваша семья сохранила пакет в девяносто тысяч акций и тем самым — контроль над фирмой. И теперь вы хотите избежать такого варианта, когда холдинговая компания «Тейлор Техас», которая тем временем успела скупить большую часть акций, находившихся на рынке, может одержать верх?
— Да, — кивнул Джеф. — Как вы совершенно верно сказали, они скупили все доступные акции, и если получат большинство — пятьдесят пять процентов — они либо произведут обмен пакета акций, либо воспользуются наличными деньгами, чтобы повысить дивиденды, поднимут цены и потом все продадут. Если Арнольд на их стороне, мы проиграли.
Он погасил сигарету и перевел разговор на Карен Холмс.
— Она говорила с Арнольдом вчера, — сказал он. — Я хотел бы знать, говорил ли он вам, как относится к делу и что за предложение получил от мисс Холмс.
— Он сказал, что мисс Холмс предлагала премию.
Джеф задумался. То, что он услышал, ему совершенно не нравилось. Нахмурив брови, он бессознательно закусил нижнюю губу. Но поскольку в данный момент ничего предпринять он не мог, Джеф заговорил о Карле Уэббе и порученном тому задании в Каракасе.
И снова Миранда внимательно слушал. Лицо его оставалось невозмутимым и не выражало ни малейшего удивления.
— Что мне хотелось бы теперь знать, — закончил Джеф, — так это мог ли Арнольд достать такую крупную сумму наличными. С одной стороны, я полагаю, вряд ли он бы отважился вызывать сюда Карла Уэбба, если бы денег не было, но с другой стороны…
— Он мог ее достать и сделал это.
Миранда откинулся назад и положил руки на подлокотники кресла. Голос его стал слегка насмешливым.
— Сдержанность не относится к числу достоинств вашего сводного брата. Он был и остается слишком много о себе воображающим человеком и склонен к хвастовству.
Адвокат перевел взгляд на окно.
— С тех пор как он поселился в Каракасе, дела у него идут неплохо. Он является генеральным представителем нескольких иностранных фирм и довольно прилично на этом зарабатывает. Кроме того, он иногда балуется спекуляциями. Не всегда успешно. Но недавно он провернул одно хитрое дело. Два года назад он купил пять или шесть гектаров земли в районе Валле Арриба, вблизи гольф-клуба. Он проложил дорогу, построил дом и поделил остаток земли на участки. Насколько мне известно, дом и все остальное обошлось ему в сто тысяч боливаров. Сейчас ему предлагают за них триста тысяч.
— Черт побери! — воскликнул Джеф. За один боливар давали тридцать центов, и Джеф перевел в уме стоимость имущества в доллары. — Девяносто тысяч долларов из тридцати! Неплохо, — заметил он вслух.
— Оставшиеся одиннадцать участков, по пол-акра в каждом, он сохранил на продажу, и каждый стоит сегодня пятнадцать тысяч долларов. В понедельник он продал все одиннадцать примерно за сто тридцать пять тысяч долларов — четыреста пятьдесят тысяч боливаров. Мне это известно потому, что я составлял договор.
— Он сказал вам, зачем продает?
— Говорил о каких-то неприятностях в Штатах и что ему необходимы сто двадцать тысяч наличными, чтобы иметь возможность вернуться.
— Он мог получить такую сумму наличными?
— У нас в Венесуэле валюта твердая, — пояснил Миранда. — Она принимается во всем мире. И каждый может здесь в банке получить доллары в обмен на боливары. Но так как боливары можно без проблем обменять в любой стране, спрос на доллары в венесуэльских банках невелик.
Конечно, без предварительного заказа обменять такую крупную сумму нелегко. Однако Грейсону было сделано предложение погасить свои долги в боливарах. Я почти уверен, что у него вчера были наличные, и после того, что вы мне рассказали, я склонен считать, что Бейкер должен был служить посредником.
— У вас сложилось впечатление, что Грейсон действительно собрался вернуться в Штаты?
— Я убежден, он собирался это сделать.
Миранда подался вперед и взял стопку документов, лежавших на письменном столе.
— Я ответил на ваши вопросы, мистер Лейн? — спросил он.
Джеф поблагодарил и встал. Однако, прежде чем распрощаться с этим человеком с тонким породистым лицом, он, повинуясь непонятному импульсу, задал еще один вопрос:
— А как здесь относятся к Грейсону? Его любят?
— Некоторые — возможно. Он может быть обворожительным, когда захочет или когда это ему нужно.
— А вы, мистер Миранда?
— Что касается меня, — ответил Миранда, — я испытываю к нему глубокую антипатию. Для меня он был и остается плохим человеком.
* * *Джеф сразу же увидел «бьюик». Он был того же цвета, что и глаза миссис Миранды. Она улыбнулась ему и открыла дверцу — Джеф понял, что должен сесть. Когда он разместился рядом с ней на кожаном сиденье, она спросила:
— Куда? Я с удовольствием доставлю вас куда угодно, а тем временем мы побеседуем.
— Пожалуйста, к отелю.
— К «Тукану»? Хорошо!
Она сидела за рулем очень прямо, и это дало Джефу возможность как следует рассмотреть ее профиль. Брови ее были тонко подведены, рот со слишком тонкой верхней губой говорил о страстях и бурном темпераменте. Ее руки были еще более загорелыми, чем лицо. Голос звучал оживленно, но с некоторым холодком.
— Арнольд нам рассказывал о своем наследстве, — начала она. — Это действительно так?
— Если он в ближайшие тридцать дней вернется и потребует его — да.
— Он сказал, что оно состоит из акций вашей фирмы.
— Верно, — согласился Джеф; его начало удивлять, почему ее это так интересует.
Он следил, как она управляла автомобилем в интенсивном потоке, и вдруг резко затормозила, когда грузовик вывернул из переулка прямо перед их радиатором. Она что-то процедила сквозь зубы, похожее на проклятие, и со всей силой жала на сигнал, пока не пришла в себя.
— Он будет богат? — вдруг спросила она, словно ничего не случилось.
Джеф улыбнулся.
— Едва ли.
— О? Разве он получит мало акций?
— Очень много; но фирма наша небольшая.
— Сколько?
— Тридцать тысяч. — Тут он вдруг решил, что стоит все ей сказать, пожалев ее старания выпытать все по частям. — На бирже они сейчас идут по пятнадцать тысяч.
Наморщив лоб, она прикинула в уме сумму.
— Четыреста пятьдесят тысяч? — протянула она и добавила: — Неплохо…
Судя по тону, сообщением она была довольна.
Джеф с удивлением смотрел на женщину. Она носила слишком много драгоценностей. На одной руке изумруд не менее четырех-пяти карат, на другой — кольцо с аквамаринами и бриллиантами. И наручные часы, золотой браслет которых был богато украшен бриллиантами. Он спросил себя, почему она так настойчиво интересуется деньгами. На губах ее теперь играла тихая улыбка; лицо приняло мечтательное, но замкнутое выражение — она узнала теперь все, что хотела.
— Вы знакомы с его женой? — спросил он.
— Простите? — Она взглянула на него, но, казалось, не могла сразу оторваться от своих мыслей. — О да! Я ее знаю!
— Что она из себя представляет?
— Что? — женщина пренебрежительно рассмеялась. — По-моему, — с оскорбительной откровенностью заявила она, — она холодна как рыба.
— Вы думаете, она хочет вернуться в Штаты?
Не скрывая, что ей это совершенно безразлично, женщина ответила:
— Не имею ни малейшего понятия.
Она остановила машину перед отелем, и самодовольная улыбка исчезла с лица. Теперь оно выглядело озабоченным. Когда Джеф благодарил ее за любезность, отвечала равнодушно, и чувствовалось, что вопрос Джефа испортил ей настроение.
Проследив, как она отъезжала, Джеф вошел внутрь. Он хотел попытаться еще раз отыскать Грейсона, но человек за стойкой портье нарушил его планы. Через служащего отеля, который исполнил обязанности переводчика, Джеф узнал, что это сотрудник полиции с поручением от Рамона Цуметы доставить его в «Сегурналь».
8
Хулио Кордовес ждал у справочного бюро «Сегурналь», пока Джеф закончит разговор с Цуметой. Джеф излагал для протокола события вчерашнего дня. Поскольку была уже половина второго, он охотно принял предложение Кордовеса пообедать вместе.
— Ресторан «Нормандия» очень неплох, — посоветовал маленький детектив. — Полагаю, у них уже время обеда. Чуть дальше к центру есть еще «Париж». Очень старый, но очень хороший. Или, может быть, вам приятнее познакомиться с «Американским клубом»?
— Это далеко?
— Нет, — заверил Кордовес и зашагал впереди к своей машине. Казалось, он был горд тем, что может показать Джефу «Американский клуб», который когда-то был простым отелем. Кордовес вел Джефа мимо отдельных кабинетов, через дворик, который, видимо, должен был в особых случаях по-праздничному освещаться, и бар, где пятеро американских бизнесменов, потягивая мартини, играли в покер.
